Эту картину Кузьмы Петрова-Водкина часто называют «Петроградской Мадонной». И те, кто так её окрестил, правы, потому что кормящая мама с младенцем, стоящая на балконе городского дома даже по выражению лица напоминает иконописный образ.
Волосы женщины спрятаны под белым платком, на плечо накинута алая материя – своеобразный символ революции. У молодой мамы усталый и в то же время суровый взгляд. Но всё же какой-то лучик надежды на светлое будущее в нём есть. И символом его выступает небесно-голубое здание, находящееся
позади дамы.
Стёкла в этом доме выглядят странно. Они не то разбиты местами, не то затянуты паутиной, а может быть, просто покрыты пылью. Вероятно, этот дом покинуло богатое семейство, а простой люд ещё не заселился.
На улицах довольно пустынно, если только не считать скопления людей, которое критики позиционируют как очередь за хлебом, олицетворяющее голодное время. Однако ни хлеба, ни продавца зрителю не видно: всё сокрыто фигурой матери, которой нет никакого дела до происходящего внизу. Это всё – преходяще, главное для неё – вырастить своего малыша.
Кто-то углядит в этом младенце символ зарождающейся Советской страны, а кто-то в образе матери – Россию. То есть можно сказать, что это уже не икона Богоматери, но ещё пока и не образ Матери-Родины, который стал эксплуатироваться массово несколько позже. Особенно часто к нему обращались в дни Великой Отечественной войны и после неё.
Идею же полотна «1918 год в Петрограде» – таково официальное название картины – можно выразить так: разрухи и нищеты не будет, мы сумеем преодолеть это. Материнство – это ярчайший символ продолжающейся жизни, это словно зерно, давшее росток среди каменных стен голодающего Петрограда.
(2 votes, average: 4.50 out of 5)Описание картины Кузьмы Петрова-Водкина «В Петрограде»